Что современно в искусстве?...

Вторым направлением своей деятельности я избрал поиск новых художников. Познакомился на XVII Молодежной выставке с Сашей Ройтбурдом , съездил в связи с этим в Киев, в Одессу, почувствовал мощный энергетический потенциал, который был в киевском сквоте, начал покупать их искусство. Цены на картины стояли высокие, и чтобы покупать недорого, нужно было быть рядом, быть полезным. Ведь людей, интересовавшихся искусством, было предостаточно, многие их них искали для себя какую-то выгоду, нужно было как-то от них отличаться. Я делал тогда небольшие выставочки – например, в зале на Беляево, в известном "Доме 100", помогал художникам что-то организовывать, наконец, сумел на Фурманном арендовать комнаты для Олега Тистола и Кости Реунова. Рядом с мастерскими, тут же, в Фурманном переулке, я снял офис и для своей компании.

Эти мастерские стали чем-то вроде украинского представительства в Москве – приезжавшие художники могли здесь остановиться. Тогда в Москве было два маршрута, на котором художники пересекались с иностранцами: основной – туристический, это коммерческие салоны в больших гостиницах вроде "Метрополя", куда стремилась вся Малая Грузинка, и художественный, который обязательно проходил через Фурманный. Однако кончилось это все достаточно грустно и некрасиво – Фарид Богдалов, видимо, из чувства соперничества, написал кляузу в милицию о том, что среди московских художников живут иногородние граждане без прописки, и от комнат пришлось отказаться.

За это время я много для себя понял, стал лучше ориентироваться. Огромную роль в этом сыграла выставка Гюнтера Юккера, которая весной 1989 года была показана в ЦДХ. В течение всей выставки, около двух месяцев, в конференц-зале Дома художника шли лекции и кинофильмы, посвященные современному искусству. Эти два месяца я ходил в ЦДХ почти каждый день, для меня это был мощный экспресс- курс по современному художественному процессу. Постепенно собиралась коллекция, которая на две трети состояла из произведений украинских художников. К концу 1989 года у меня было примерно шестьдесят работ, и сорок из них – украинских: Савадов , Голосий , Ройтбурд , Гнилицкий , Цаголов (тогда еще абстракционист). Значительную часть этой коллекции я подарил Русскому музею в Санкт-Петербурге, что-то разошлось, а что-то у меня осталось. Этот предварительный, до-галерейный период закончился выставкой "Вавилон" во Дворце молодежи в 1990 году, когда я показал южнорусских художников, многие из которых впервые были замечены и затем получили международную известность.

Выставки в России воспринимались в те годы как своего рода превью, подготовка для показа за рубежом. Когда я делал свои выставки, частым вопросом было: "А куда потом идет эта выставка?". Мне приходилось отвечать: "Да никуда". Но сегодня, когда я анализирую свою деятельность в те годы, то понимаю, что такая общая установка была неправильной, и что мой успех был обусловлен именно тем, что у меня не было в те годы связей за границей. Я заставил поверить, что и в России есть перспективы для развития, что и Москва – международный культурный центр.

Галерея

Перед тем, как открыть галерею, я успел поработать еще в двух местах – уже не как программист, а как деятель искусства. Два месяца я был директором у Павла Хорошилова, в галерее "Юнион", которую он организовал внутри Экспортного салона на Смоленской площади. Одновременно с Георгием Никичем я готовил первую ярмарку современного искусства АртМИФ, был ее инициатором, председателем. И в то же самое время успевал еще консультировать Владимира Овчаренко, у которого еще не было "...

В Москве скончался
поэт и художник Дмитрий Пригов

http://neim-tub.yandex.ru/i?id=5842

Фото: Правда.ru http://neim-tub.yandex.ru/i?id=5124

Фото: NewsProm.Ru
В ночь на понедельник в Москве скончался поэт и художник Дмитрий Александрович Пригов .
// Страна.Ru 10:40

Стихи Пригов начал сочинять в 1956 году, однако до 1986 года на родине не издавался. // ПолитСиб.Ру 08:51

До госпитализации поэт планировал участвовать в большом перформансе с группой "Война" участники которой планировали в течение дня поднять сидящего в шкафу Пригова с цокольного на 22-ой этаж общежития МГУ на проспекте Вернадского.
// Lenta.ru 03:05

- фоторепортаж полностью -

Елена Селина
Фото - Людмила Константинова

- фоторепортаж полностью -

ДМИТРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ПРИГОВ
[5 ноября 1940 – 16 июля 2007]

В ночь на 16 июля в Яузской больнице скончался Дмитрий Александрович Пригов - поэт и художник, заслуженно считавшийся одним из лидеров отечественного «неофициального искусства».

Дмитрий Александрович Пригов закончил Московское высшее художественно-промышленное училище в 1966. С 1975 года он был членом Союза художников СССР. В конце 1980-х стал одной из самых заметных фигур в складывавшемся тогда в стране новом искусстве «культурного андеграунда».
Пригов – автор большого числа графических работ, коллажей, инсталляций, перформансов. Его первая персональная выставка состоялась в 1988 году в галерее Струве (Чикаго). Печатал стихи (до 1986 года – за пределами страны). Снимался в кино. Участвовал в музыкальных проектах, одним из которых стала организованная из московских художников-авангардистов пародийная рок-группа «Среднерусская Возвышенность». Обладатель Пушкинской премии фонда А.Тепфера. Стипендиат Академии искусств Германии (ДААД, Немецкой службы академических обменов).

3 июля в Государственном Центре современного искусства открылась выставка «Слово и изображение», одним из заметных экспонатов которой стала инсталляция Дмитрия Александровича Пригова «Три точки зрения». 5 июля он вел в ГЦСИ круглый стол в рамках выставочной программы. 6 июля, в день госпитализации Дмитрия Александровича, в созданной им инсталляции начали опадать газеты, образующие символические крылья. Сотрудники хранения оставили на автоответчике просьбу прийти и поправить работу. Дмитрий Александрович не придет. Это странно, это трудно осознать. Художник, полный планов, замыслов, остановился на лету. На стене остались полуосыпавшиеся крылья из черно-белых газет.

Отпевание Дмитрия Александровича назначено на четверг 19 июля в 10:00 в Храме Святителя Николая в Толмачах (Малый Толмачёвский пер., дом 9. Метро "Третьяковская"). Похороны - в 12:00 на Донском кладбище . Поминовение - в "Билингве" , c 14 часов того же дня.

Досье: Евгений Чубаров

Художник Евгений Чубаров – наш новый русский феномен. На международных аукционах за него дают какие-то совершенно немыслимые деньги. Я уж и запутался – сколько там получается в переводе на наши тугрики.

Однако, как давно уж известно, заграничные аукционы – это наш внутренний экономический и социопсихологический феномен. Наши ребята и девчата честно сдают в Лондоне и Нью-Йорке валюту, а ехидные островитяне и антиподы только посмеиваются – что за странные такие штуки покупают там эти русские tycoons и oligarchs. (Кстати, правильно было бы говорить – "журнал Ковалева", "галерея Гельмана", "аукцион Сотбиса". А по-нашему будет – Kovalev's, Guelman's, Sotheby's, Tujtkin's.)

Шутки – шутками, но сей нижегородский акцент имеет самое прямое отношение и к нашей художественной экономике.

Для повышения рейтинга у нас принято говорить, что художник N хорошо продается на Западе. Таковое еще было возможно во времена ржавого занавеса, но теперь такие высказывания кажутся уже немного смешными. Поэтому и возникает острое чувство ностальгии, когда прогрессивный галерейщик Гари Татинцян говорит про "своего" художника Евгения Чубарова, что его хорошо знают и покупают на Западе.

Где этот Запад располагается – непонятно, неподкупный Гугл отмечает только шумиху по поводу последних продаж на вышесказанных русско-британских совместных предприятиях.

Относительно самого Татинцяна, прибывшего под маркой знаменитого американского арт-дилера, Гугл знает не сильно больше. Однако Гари осуществил свою американскую мечту – стал знаменитым галерейщиком. Московским.

За это мы все его и любим.

Выставляет и продает он очень пристойное, то есть агрессивное западное искусство. (Кстати, располагается его галерея рядом с тем самым знаменитым отделением милиции на Ильинке, куда в девяностые таскали с Красной площади акционистов.) Теперь, когда настали времена аукционистов, это чисто случайное географическое совпадение не имеет ровным счетом никакого значения.

Теперь все на новый лад. Я не имею ровным счетом никаких причин считать, что в случае с Чубаровым имела место некая аукционная игра. (Сам дилер и покупает – через аукцион – сам у себя для раскрутки своего героя.)

Именно так, как говорят недоброжелатели, и произошло во время прошлого русского бума, когда на легендарном московском "Сотбисе" 1988 года картинку Гриши Брускина приобрели чуть ли не за пол-лимона. Увы, суперзвездой Гриша так и не стал, только репутацию ему подпортили такие пиарщики.

Однако в плане символических ценностей гораздо более интересна фигура самого Чубарова. Про него точно известно, что живет в Мытищах, ни с кем не общается, не пришел даже на собственный вернисаж пожинать славу.

Другие приметы – образования не имеет, с художественной богемой тусоваться не любит. То есть в качестве маркетингового хода покупателю предлагается не "феномен", а чистой воды "ноумен". Кантианская "вещь в себе".

Штука даже не в том, что у Чубарова нет никакого художественного образования. Это как раз вопрос в наших палестинах вторичный – в советские времена в худучилищах и худинститутах учить рисовать, конечно, учили. Но относительно самого искусства прививали представления самые экзотические, по каковой причине даже самые экстремальные борцы с соцреалистической системой выглядят сегодня совсем уж неадекватно. Но тут уж ничего не поделаешь.

И в этом смысле все без исключения наши художники – суть чистые самоучки. Однако профессионала от дилетанта отличает только одно качество – первый понимает не только как и что он делает, но хорошо знает зачем.

И тут наступила пора и мне предаться воспоминаниям о прекрасном прошлом.

Во времена оны работал в одной конторе, которая развивала самодеятельное творчество. С одной стороны, затея была глубоко идеологическая – "творчество широких народных масс". (Восходит она, кстати, к временам глубоко авангардного Пролеткульта.)

С другой стороны, госпроект был использован хитроумной советской интеллигенцией, которая видела во всяком примитиве сосредоточие истинной свободы творчества. Так что Гари Татинцян несколько преувеличивает, когда рассказывает, что "открыл" могучего народного гения Чубарова. Его "открывали" до него несколько раз, такова уж специфика ноуменального товара – он вечно недостижим, паки пребывает в эмпиреях.

Тем не менее, именно в такого мифологического персонажа и были сделаны весьма серьезные инвестиции. А это уже серьезно.

Можно говорить о том, что деньги вложены не в эстетику, а в эстетическую идеологию. То есть анонимный покупатель, приобретавший Чубарова на аукционах, тут обретает вполне человеческое лицо. Для него мощный, наивный и простодушный Чубаров – несомненно, абсолютный антипод Олегу Кулику, изощренному социальному манипулятору.

С Куликом мы еще разберемся, а вот ситуация с феноменальным ноуменом, или, если угодно, ноуменальным феноменом Чубаровым индексирует опасный застой в стринге символических ценностей.

Во времена прошлого застоя только об искренности в искусстве и говорили на кухнях и в курилках. Теперь, как мы видим, поиски незамутненной безыскусности переместились в отдельно стоящие особняки.

Чуткая собака Кулик тоже о чистом творчестве заговорил.

И если еще Илья Кабаков что-то такое скажет – булыжник на шею и в болото.

21.07.2007
Андрей Ковалев

Пригов Дмитрий Александрович

http://prigov.ru/

Евгений Чубаров

(живопись)

Who is Evgeny Chubarov? Такой вопрос задают, как правило, при появлении на сцене нового игрока, с которым отныне нельзя не считаться. Это был самый часто задаваемый вопрос после продажи абстрактной работы Евгения Чубарова на аукционе «Сотбис» 15 февраля 2007 за рекордную сумму для ныне живущих российских художников.

Имя Чубарова хорошо известно в профессиональной художественной среде. За плечами у художника целый ряд персональных выставок на Западе: от Германии до США. В 2004 году состоялась персональная выставка его работ в Русском музее (Санкт-Петербург). Данная же выставка представляет абстракции, созданные в 1990-е годы.

Гари Татинцян (галерист) :
«Я выбрал Чубарова именно за его способность к рефлексии, к живой реакции на увиденное, сказанное, предложенное. Каждая его картина – это космос, в котором много миров. Макромир, в котором любой элемент из микромира абсолютно гениален и отточен. Чубаров невероятно чувствителен к опыту мирового искусства, он постоянно сосуществует в диалоге с окружающей его новой культурой. Когда он жил в российской глубинке, он и делал вещи на основе провинциального русского, лубочного сознания, лишенного интеллектуальной культуры, но вдохновленный его мистичностью. Работая на Западе, Чубаров был окружен каталогами, книгами, но не стремился копировать то, что уже существует, а создавал что-то новое. Он лавировал между фигуративным и абстрактным мировым искусством. Это был своего рода слалом. В результате, Чубаров полностью устранился от предыстории: не желая с ней конкурировать, он ушел в направлении, куда никто раньше не забредал.

Сообщение от igor-nz

Пригов Дмитрий Александрович http://prigov.ru/

Лютер культурной вменяемости

Досье: Д. А. П ригов

<SPAN class=text>Памяти Дмитрия Александровича Пригова

Дмитрий Александрович Пригов был похоронен по православному обряду. Некоторые этому удивились: поэзия и изобразительное искусство Пригова вряд ли свидетельствовали о его православии, да и в разговорах он не указывал на свои конфессиональные предпочтения.

Удивляться нечему. Во-первых, религиозность это, как бы то ни было, интимное дело общения с внеположенным, во-вторых, как хоронить большого русского поэта и художника, если не в соответствии с канонами православия? А что "Проект Д.А.П." – один из ключевых феноменов в отечественной культуре последних десятилетий, давно не вызывает сомнения; в будущем, несомненно, это станет только яснее.

И столь же ясно, что Дмитрий Александрович Пригов – очень религиозный писатель и художник. Если всмотреться внимательнее, все его произведения, даже самые, казалось бы, анекдотические, об одном. О том, "кто мы, откуда, куда мы идем?", об одиночестве человека и о возможности или невозможности его общения с чем-то высшим, о том, что, в конечном счете, в начале было Слово. И недаром многие исследователи, особенно западные, сближают творчество Пригова с немецким романтизмом, с Каспаром-Давидом Фридрихом, с Брентано и Новалисом. Иногда они копают глубже: справедливо находят схождения с кардиналом Николаем Кузанским, великим мистиком и одновременно великим рационалистом XV столетия, и далее – до неоплатоника III века Лонгина и его современника, великого христианского богослова Тертуллиана, сказавшего: "Credo quia absurdum est".

В жилах Пригова – немецкая кровь, его фамилия – это русифицированное Priehoff. В Интернете мне удалось обнаружить некую Sue Priehoff из городка Шевиот, Огайо, потомка немецких иммигрантов и мать девочки, убитой серийным убийцей.

Но здесь вспомним другого немца, Мартина Лютера. В 1510, еще будучи католическим монахом, он совершил паломничество в Рим. Там, как положено, начал подниматься на коленях по Scala Santa, Святой лестнице. Взобрался до середины ступеней и вдруг услышал голос: "Они будут жить только верой, не паломничеством, не покаянием". Встал, постоял и спустился вниз.

Все аналогии сомнительны, однако Пригова с некоторой натяжкой можно назвать "Лютером русской литературы ХХ века". И не только потому, что он сильно развернул вектор ее развития. Как и отец Реформации, он был мощно укоренен в традиции. Это и пушкинское "поэзия должна быть глуповатой", и стихи капитана Лебядкина, и Козьма Прутков, естественно – обериуты, конечно, – Олег Григорьев (да и в назывании им всех по имени и отчеству явственен подчеркнутый традиционализм). Как Лютер, Пригов невероятно разносторонен. В историю, скорее всего, он войдет прежде всего своими стихами (многие из них уже стали народным достоянием, и нередко люди даже не подозревают об авторстве). Именно в поэзии он был наиболее свободен и органичен, однако он ведь и выдающийся художник, очень интересный прозаик, блестящий публицист, автор и участник множества перформансов. Кроме того – идеальный собеседник, всегда уравновешенный и трезвый в суждениях, о чем бы ни шла речь, об искусстве, сугубо политических темах или даже про где бы выпить пива.

Пригову была свойственна немыслимая энергия. Как известно, Лютер однажды метнул в смущавшего его дьявола чернильницей и наверняка сделал это не вялой рукой. Будь Сатана существом телесным, не миновать ему серьезных синяков, а то и проломленного черепа. Точно так же Дмитрий Александрович и кикиморой орал, и участвовал в серьезнейших диспутах, и успевал в невероятных количествах писать стихи, и, что очень принципиально, не делал различия между "важными" и "мелкими" событиями. Он с одинаковой энергией и ответственностью участвовал в выставке в крупнейшем музее и в каком-нибудь совершенно маргинальном мероприятии. А это – признак демиургизма, ведь истинный творец с равным вниманием относится как к созданию солнца и луны, так и к определению судьбы любого таракана, в постовом милиционере он справедливо видит ось мироздания, а в мытье посуды – вселенский акт творения и разрушения. В 70-е он заранее хоронил свои стихи, изготавливая "книжки-гробики", и тут же писал новые – это весьма показательно. Только автор с религиозным, но склонным к ереси сознанием, может себе позволить самолично сакрализировать свои творения, превращая их в мощи, зная, что рядом с реликвиями расплодятся новые живые сущности – часть из них в свою очередь станет нетленными мощами, часть же сгинет в полной безвестности. Но не важно: главное это "what's important is work", как говаривал Энди Уорхол.

Вернусь к Лютеру. Он мог бы совершить до конца ритуал паломничества и вскарабкаться на самый верх Святой лестницы, мог бы покаяться и вести себя как положено доброму католику. Нет же, постоял-постоял посередине, да и пошел вниз, а потом перевернул историю церкви и человечества. Роль Пригова, конечно, скромнее, но и он мог бы стараться писать стихи "как положено", вскарабкавшись по всем положенным ступеням, и, не исключено, оказался бы очень недурным, тонким, изобретательным поэтом. Но нет – выбрал аскезу сознательной графомании. В свое время Дмитрий Александрович полу-иронически, наполовину всерьез подсчитал, сколько в творческом наследии Пушкина настоящих шедевров. И пришел к умозаключению, что если он успеет написать в десять тысяч раз больше стихов, чем Александр Сергеевич, то вполне сможет затмить его в качестве солнца русской поэзии. А в этом есть что-то от протестантской этики труда.

В предпоследний раз я встретился с Приговым на развеске выставки "Слово и изображение" в ГЦСИ (в последний – на ее открытии). Дмитрий Александрович там строил свою инсталляцию, лазал вверх-вниз по стремянке, лепил на стены сотни газетных листов. В зале было жарко и душно, Пригов был раздет по пояс, и меня обрадовало его поджарое, мускулистое, молодое тело. Я спросил: "Трудитесь, Дмитрий Александрович?". Он, улыбнувшись: "Да, Никита Феликсович, тружусь, планида у меня такая".

Планида пошла по-другому. Пригов наверняка сделал бы еще много, мы вынуждены теперь довольствоваться тем, что он успел. Что-то неизбежно отсеется, однако несомненно останется достаточно для понимания огромной важности в нашей культуре "проекта Дмитрий Александрович Пригов". Про его демиургизм и мистическую насыщенность уже сказано, но в творчестве Пригова есть еще одна черта – ясность и философическое спокойствие, какие бы потусторонние вопли и "дураковатые" образы ни разводил вокруг них автор.

Ведь именно Дмитрий Александрович – автор гениальной формулы "культурная вменяемость".

К несчастью, с культурной вменяемостью у нас обстоит очень плохо. У нас все больше либо безрассудное камлание, либо скудоумное хитрованство. Что же, оставленное им – отличные пилюли от культурной невменяемости.

О Пригове мы еще много и долго будем рассуждать, пытаясь разобраться, был ли он великим ересиархом культуры или гарантом ее стабильности. А предложенное сейчас вниманию читателей – только мозаичный камешек в этих рассуждениях.

21.07.2007

Кулик свое болото хвалит

К открывающейся первой персональной ретроспективе Олега Кулика, организованной ЦДХ, галереей "XL" и музеем Церетели, художник, председатель Партии животных и бывший человек-собака комментирует свои работы.

Миф о прозрачности. 1989



Мне кто-то сказал: ты начал с того, чем должен был закончить, - а тогда ты на такое высказывание права не имел. Мне кажется, что искусство не должно заслонять жизнь от зрителей, наоборот, в художественном образе должна быть представлена более гармоничная жизнь. Когда я в первый раз остро почувствовал смерть - меня в армии отмудохали, - появилось ощущение хрупкости жизни. Меня преследовала идея, что мы не отгорожены друг от друга, и я стал делать стекла и смотреть сквозь них. Получались эффекты расслоения пространства, реальность превращалась в волшебный мир, отражалась, проваливалась в какие-то странные дыры.

Человек-собака. 1994



Я вывалился в реальность, которая гораздо важнее искусства. Руководствуясь заветами Льва Толстого, просто выпрыгнул из культурного поезда, тем более что поезд остановился и даже развалился. Никакой реальности и не было, а была только неосмысленная животная дикость. Человек-собака - это метафора дикости, но одновременно и поисков смысла. Это был такой период аффекта, трансгрессии, когда ты выходишь за все пределы. И переживаешь очень интересные состояния - я ведь даже не помню ничего про первый перформанс в галерее Марата Гельмана. Но я переживал в этот момент ох...ительные ощущения. Действовал как на автомате: хоп - и вошел в это состояние. А потом хоп - все закончилось.

Мертвые обезьяны. 1998



Собачий период волей-неволей привел меня в зоологический музей - это, кстати, самые популярные музеи в мире. И там я открыл фундаментальный закон отношений человека и окружающего мира: все убить и красиво инсталлировать. Я сделал фотографии этих обезьянок, чучел - как живых. Они смотрят как на паспортной фотографии. Кстати, я на паспортной фотографии, например, часто себе кажусь полумертвым. Фото обезьян призваны показывать "живые лица", они и выглядят живыми, притом что все видно - и нитки, и швы. Это и есть символ искусства. Многие творцы, если бы они осознали, что искусство противоположно и даже враждебно жизни, вообще перестали бы этим заниматься.

1 2 Вперед >

Time Out Москва №25(135)

c 14 августа по 30 сентября Москва

http://www.museum.ru/img.asp?34775

Выставка представляет классику второй волны русского авангарда XX века и состоит из произведений, не похожих друг на друга, но, вместе с тем, связанных общей драматической судьбой художников долгие годы гонимого и непризнанного "другого" искусства.
21 экспонент выставки - Элий Белютин, Вильям Бруй, Юрий Васильев, Николай Вечтомов, Сергей Волохов, Игорь Вулох, Клара Голицына, Владимир Грищенко, Владислав Зубарев, Дмитрий Краснопевцев, Лидия Мастеркова, Евгений Михнов-Войтенко, Эрнст Неизвестный, Владимир Немухин, Дмитрий Плавинский, Андрей Поздеев, Евгений Рухин, Святослав Чернобай, Эдуард Штейнберг, Владимир Яковлев, Владимир Янкилевский - представляют широкий диапазон современного искусства картины: от чистой абстракции - до концептуализма. Каждый из этих мастеров теперь удостоен персональных выставок в лучших художественных музеях и галереях в России и за рубежом, признан критиками, их работы находятся в крупнейших собраниях мира.

Авангард 1950-2000-х годов органично существует в контексте огромной исторической экспозиции музея, подтверждая единство материальной и духовной культуры. Исторический музей всегда сотрудничал с художниками, чье творчество являлось отражением новаторских устремлений своего времени. Основатели музея заказывали монументальные полотна для оформления экспозиции бывшим в авангарде творческих исканий конца XIX века Виктору Васнецову и Валентину Серову. И позднее, на рубеже веков, музей неоднократно становился местом показа произведений живописцев, создавших свою философию русской истории - И.Е. Репина, В.В. Верещагина и других. В 1920-е годы здесь проводились выставки художественного объединения "Бытие", в начале 1930-х - молодых художников Москвы. Позднее эта традиция не поддерживалась вплоть до сегодняшнего дня, когда музей посредством художественных выставок, возможно, ищет образ новой экспозиции XX века.

Выставка работает до 30 сентября. В период работы выставки в музее предлагается следующая программа:

11 сентября, 15.00 Круглый стол на тему "Искусство нонконформистов в частных собраниях. Коммерция или обретение "музейного" статуса?" Спонсоры выставки "Нонконформисты на Красной площади" - МЗБ и RIGroup - проводят презентацию предназначенного в дар Историческому музею для будущей экспозиции XX века редкого портрета офицера Добровольческой армии Василия Михайловича Максимова начала 1920-х годов, написанного сыном Ильи Репина Юрием (Георгием) Ильичом Репиным (1877-1954) в эмиграции в Финляндии.

20 сентября, 16.00 Встреча с участниками выставки. Исторический музей надеется видеть на встрече Владимира Николаевича Немухина, Дмитрия Петровича Плавинского, Клару Николаевну Голицыну, Владислава Константиновича Зубарева, других участников, которые выскажут свое отношение к проекту, возможно, поделятся воспоминаниями.

27 сентября, 17.00 "Темпоральное искусство". Художник В.К. Зубарев. Ученик и последователь школы Э.М. Белютина, создавший свою оригинальную концепцию времени в изобразительном искусстве, Зубарев является самым "крупным" экспонентом выставки (более двадцати произведений). Непосредственно в экспозиции художник предложит зрителям словесный комментарий к своим живописным композициям.

www.museum.ru/N32045
Государственный Исторический музей
Адрес: город Москва, Красная площадь, 1/2
Проезд: Ст. м. Охотный ряд, м. Площадь революции, м. Театральная
Телефоны: (495) 692-4019, 692-3731

Павел Микитенко
GiF.Ru

15 августа в галерее "Файн Арт" открывается выставка Эдуарда Гороховского "Озорные рисунки"

Классик московского концептуализма Эдуард Гороховский помимо рефлексии над советской идеологической образностью в середине 90-х делал эротическую графику. В чем, в общем-то, нет ничего удивительного, как и в том, что эти рисунки Гороховского виртуозны и элегантны – он был одним из тех концептуальных авторов, кто включил в свой постмодернистский инструментарий мастерство живописца. Выставкой "Озорные рисунки" галерея "Файн Арт" продолжает серию мемориальных экспозиций Эдуарда Гороховского, представляющих неизвестные работы мастера, ушедшего из жизни три года назад.

На этот раз демонстрируется гуаши, акварели и коллажи "неприличного" содержания. Условные пары сливаются в любовном экстазе, а то и вообще происходит либертарианская вакханалия с эсхатологическим уклоном (например, рисунок с изображением групповой оргии называется "XXI век" – таким видел будущее художник за пять лет до миллениума). Но, очевидно, что художника, программно разделявшего человеческие проблемы и пластические задачи занимало не то же самое, что создателей массовой порнографической и эротической продукции. Возможно, это было отражением зарождающегося в 90-е нового идеологического языка, основанного на "порнографической грамматике".



Эдуард Гороховский. Озорные рисунки.
15 августа – 1 сентября 2007 года, Галерея "Файн Арт" (Москва)