Что современно в искусстве?...

la biennale di Venezia -



Artiglierie

la Biennale di Venezia - Corderie



Corderie

Художественный журнал №63
О вере

Кети Чухров
Родилась в 1970 году. Философ, докторант Института философии РАН. Редактор журнала "Номер" и издательства "Логос-Альтера".
Живет в Москве.
Советское: прошлое или будущее?

Кети Чухров




Ольга Чернышева. "Круговая панорама". Stella Art Gallery, Москва, 20.04.06-16.05.06

В последнее время ностальгия по советскому – о котором лет пять назад было даже стыдно заикнуться в приличном обществе – приобретает характер общего места. Поп-музыканты слезливо перепевают советские хиты; сериалы и кинофильмы полностью погрузились в эпическое повествование о военном героизме советских времен; партии пенсионеров и КПРФ грезят об образе Сталина. Живопись соцреализма вписывается в историю искусства XX века в качестве художественного достижения, превосходящего по своей ценности диссидентскую субкультуру 60-х-70-х (часто весьма заслуженно). В романах А. Проханова советский опыт исследуется как имперское возвышенное, смысл которого вовсе не привязан к революции, к идеям коммунизма или политизации пролетариата. Советское Проханова – это мощь государства, оказывающее благодеяние как по вертикали – рабочему низу, – так и по горизонтали – всем нациям, включенным в имперскую ширь.
Полностью :http://xz.gif.ru/numbers/63/sovetskoye/

Журнал можно приобрести:

в Москве:
магазин "Новодел", Б. Палашевский пер., 9/1
магазин "Фаланстер", М. Гнездниковский пер., 12/27
магазин "Ad Marginem", 1-й Новокузнецкий пер., 5/7
магазин "Культтовары", Крымский вал, 10 (в помещении ЦДХ)
магазин "Графоман", Крутицкое подворье
Центр современного искусства "М'АРС", Пушкарев пер., 5
галерея Герцева, Каретный ряд, 5/10
магазин "Гилея", Нахимовский пр-т, 51/21
магазин "ВХУТЕМАС", Зоологическая ул., 13
в магазинах сети "О.Г.И."

в Санкт-Петербурге:
магазин "Борей", Литейный пр-кт, 58
магазин "Летний сад", Большой пр-т Петроградской стороны, 82
кафе "Zoom", Гороховая ул., 22

в Нижнем Новгороде:
кафе-магазин "Буфет. Еда и культура", Ошарская ул., 14

Подписка:

В России и странах СНГ подписка на журнал осуществляется в отделениях связи через каталог Агентства "Книга-Сервис":
117168, Москва, ул. Кржижановского, д. 14, корп.1
Телефон: (095) 129-2909
Телефон/факс: (095) 129-0154

За рубежом журнал распространяется фирмой "Наука-Экспорт":
117864, Москва, ул. Профсоюзная, д. 90
Телефон/факс: (095) 334-7479, 334-7140
nauka@naukae.msk.ru

Василий Церетели: "В первую очередь – художник и его идея, потом – техническая сторона"

27 апреля

10 июня 2007 года открывается 52-я Венецианская биеннале современного искусства. В этом году комиссаром российского павильона назначен Василий Церетели – художник, исполнительный директор Московского Музея современного искусства. Комиссар рассказал GiF.Ru о своей деятельности в Венеции и Москве. // далее...

Биеннале "Калининград-Кенигсберг"

Анна ЧУДЕЦКАЯ

http://www.kultura-portal.ru/servlet...40920&img_id=1
Ю.Карьялайнен. "Человек и рыба". 1999 г.
Раз в два года осенью в Калининграде наступает сезон графического искусства: в Художественной галерее проходит международная биеннале графики "Калининград-Кенигсберг".э..то единственная международная выставка-конкурс графики в России, которая проводится регулярно с конца 1980-х годов. К тому же сейчас, в шестой раз, она действительно стала международной - в ней участвовали около 90 художников из девяти стран Балтийского региона, кроме Норвегии.

Дмитрий Врубель, Виктория Тимофеева

18 мая - 20 июня 2007 года

Галерея Гельмана на Винзаводе





- вся экспозиция -
- все проекты галереи -
- перечень выставок -

Дмитрий Врубель, Виктория Тимофеева

18 мая - 20 июня 2007 года

Галерея Гельмана на Винзаводе

С Вами на столько нельзя не согласиться, что я позволю себе ответить на ваш пост. На мой взгляд, в наше время учить художника - это, по крайней мере, безнравственно. Художник не должен учиться формам и стилям, технике и всему такому. Для того, чтобы внести новизну в изобразительное искусство, а не копировать сотни предшественников, необходима внутренняя болезнь сознания, или духа того, кто претендует на то, чтобы внести в искусство новизну. Такому не научишь в Академии.

http://www.geocities.com/SoHo/Exhibit/6196/cat-ex11.htm

“А”
Актуальное искусство

Строго говоря, настоящий текст должен бы носить название "Азбука актуального русского искусства"; однако, в процессе работы стало ясно, что сам термин "актуальное искусство" требует отдельного пояснения.

Словосочетания актуальное искусство, актуальный художник появились в русском языке по инициативе самих участников актуального художественного процесса. В данном случае слово "актуальный" является эквивалентом английского contemporary (до этого момента в русском языке современный означало одновременно и contemporary и modern, что, согласитесь - форменное лингвистическое безобразие).

Ведь современным-то, по большому счету, можно назвать все, что происходит/делается/производится в настоящий момент. С этой точки зрения, пейзаж, изображающий дождливое утро в Средней Полосе и написанный, скажем, 14 июня 2000 года учеником художественной школы города Можайска - вполне "современен". Ничего удивительного, что "современными художниками" стали объявлять себя все, кому не лень. Даже Шилов с Клыковым тоже искренне полагают себя "современными художниками" - и что прикажете делать? А термин актуальное искусство позволяет избежать подобной путаницы - в частности потому, что большинству традиционалистов приятно полагать, будто бы они производят "вечное" искусство, на все, так сказать, времена. В их восприятии слово актуальный, несомненно, наделено негативным смыслом. Вот и славно.

Актуальный же художник (то бишь, contemporary artist) занят не борьбой за право присовокупить к существительному "искусство" сомнительный эпитет "вечное", и, уж тем более, не продолжением или развитием какой бы то ни было художественной традиции, а живым экспериментом.

В связи с этим грех не процитировать замечательное (хоть и не грешащее чрезмерной точностью) определение актуального искусства от Мирослава Немирова:

В смысле, вот, происходящее здесь-и-теперь, в смысле самое наиновейшее, в смысле, изобретаемое сейчас и здесь, и представляющее собой что-то прежде небывалое, а не воспроизводящее готовые стандарты, хотя пускай и даже хорошо.

По этой причине актуальный художник в России - явление чужеродное (потому, что непонятное, "неузнаваемое" и для умственной деятельности утомительное). Да и ориентирован актуальный художник не столько на местный, сколько на интернациональный художественный процесс, что, мягко говоря, не способствует слиянию в экстазе с официальной культурой, каковая в глазах бесхитростного общественного мнения вообще является единственной разновидностью "культуры".

В настоящей "Азбуке", однако, употребляются оба словосочетания - нередко просто потому, что автор периодически обнаруживает, что уже три раза кряду назвал это самое искусство "актуальным". Тогда в следующем предложении приходится писать: "современное", - не имея в виду никаких особых оттенков смысла, а исключительно ради удобоваримости текста.

Автор статьи: Макс ФРАЙ

Елена Петрушина, г. Лесосибирск Красноярского края.

Я могу сказать о своих работах.Готов их показать всему миру.Работы достойного уровня.Но сложно пробиться в туже Москву.Хотя желание большое.То что сейчас выставляют многие художники(если их так можно назвать) по большому счету отстой.И совсем мало хороших.Да их и не видно.Ведь все строится на деньги, даже искусство.Поэтому то что сейчас и модно, так это Поп-культура в целом.Вот что надо стереть, а выдвинуть на первое место индивидуальность.

http://www.stellaartfoundation.com/rus/index.html

Создание галереи и первые годы ее деятельности

Кишинев

Нельзя сказать, что в детстве я проявлял какие-то особенные художественные способности – как все дети рисовал, стихи писал, больше всего – танцевал. Мое сближение с искусством началось позднее, и разделилось на несколько этапов.

Началось все тогда, когда я подрабатывал, будучи студентом, рабочим в театре. Там я оказался в окружении ребят, которые мечтали стать художниками, но не поступили в вузы, или уже учились в художественных институтах и, как и я, подрабатывали. Именно тогда, в течение тех пяти лет, что я работал в театре, у меня сформировалось почтение, нет, правильнее сказать – восхищение людьми с творческими возможностями, когда человек может создать что- то абсолютно новое, вне зависимости от того, получил он признание или нет.

Интерес к современному искусству проявился еще сильнее после окончания института. Преодолевая кишиневскую скуку, я старался как можно чаще ездить в командировки в Москву. В столице я посещал выставки и по возвращении писал о них в кишиневских газетах. Для меня тогда существовала проблема – быть сыном известного писателя, потому и я пытался заниматься литературной деятельностью. Но внутренней мотивации писать у меня не было, и потому я выбрал такой предмет, как выставки. Сюжетами моих описаний были: первый показ скульптур Вадима Сидура, сообщество с Малой Грузинской и тому подобное, что было в Москве у всех на слуху до XVII Молодежной выставки. Как можно догадаться, в Кишиневе статьи о московских выставках не стали предметом пристального внимания общественности.

Третий этап моего становления как деятеля искусства совпал с тем моментом, когда отменили, наконец, статью Уголовного кодекса за "тунеядство". Когда это случилось, в 1986 году, мы с целой группой друзей уволились из Института методов неразрушающего контроля и организовали свой программистский коллектив. Тогда бытовала форма еще не кооператива, а так называемого "комсомольского предприятия". То есть зарабатывать можно было много, сколько хочешь, но устанавливалась фиксированная зарплата, сверх которой деньги получать не разрешалось.

За три месяца мы заработали огромные, с нашей точки зрения, деньги, а потратить их не могли. Например, моя часть общего дохода составляла двадцать тысяч рублей. До этого я жил на стандартную зарплату научного сотрудника – двести рублей, из чего платил алименты детям, снимал квартиру, то есть на жизнь оставалось чуть больше половины. И вдруг огромные деньги, которые нельзя положить в карман. Тогда я и уговорил моих коллег сделать выставку современного искусства. "Командировал" сам себя в Москву, ходил по мастерским, отбирал работы, уговаривал художников приехать в Кишинев. Это было достаточно необычно, если вспомнить столичный контекст того времени, – все стремились на Запад, никто не хотел делать выставки даже в Москве, не говоря о Молдавии. Хорошо помню, как отказался Коля Филатов: у него была галерея в Лондоне, много заказов. В результате экспозиция состояла на треть из работ с Малой Грузинской – но не Провоторова со товарищи, а светлой, так сказать, части, как Казарин, экспрессионисты; на треть – из работ мастерских тогда начинающегося Фурманного переулка и на треть – какие-то мои личные пристрастия, например, Юра Кононенко. Выставка оказалась весьма успешной даже в коммерческом плане – затраты окупились через продажу билетов, мы ничего не потеряли. Я продал семь работ – причем четыре из них купил музей. Мы даже издали каталог, и с ним была связана забавная история.

Ведь в то время каталог выставки можно было напечатать только через типографию Союза художников. Так вот, они нам сначала отказали – по причине того, что их кто-то предупредил, что в так называемой абстрактной живописи "на самом деле зашифрованы фашистские кресты". Но каталог, в конце концов, был издан, и когда я вместе с каталогом и с деньгами от продажи картин вернулся в Москву, то встретил колоссальное удивление у художников – как так, продавать работы в Кишиневе? Это возможно? Этот проект имел два важных для меня последствия. В Кишиневе я познакомился с Юрой Хоровским, который был в художественной среде самым главным человеком: самым известным, самым талантливым, самым почитаемым. А здесь, в Москве, у меня появились клиенты среди художников, которые предложили мне их продюсировать. Поэтому я вернулся в Кишинев, мысленно будучи уже жителем Москвы. Наша компания тогда заключила контракт с Московской городской телефонной сетью, и в 1987 году я переехал в Москву исполнителем этого заказа. Тогда же началась моя, вначале не очень осмысленная, постоянная деятельность в искусстве.

Мною двигало желание вырваться из той тоски, что владела мной в Кишиневе. Ужас жизни был в ее абсолютной прогнозируемости. Сначала поступаешь в технический институт, чтобы не идти в армию. После института надо два года отработать на одном месте. Дальше – опять по правилам, вправо-влево нельзя. Проблема была в том, как вырваться из этой биографии, которая была уже написана на много лет вперед. Моим способом стало искусство. Помню, отец мне говорил, – ну зачем тебе все это нужно? Есть ведь Союз художников, он и занимается искусством. Ему на меня жаловался Иосиф Бакштейн, и папа нервничал, что я что-то не то делаю, не тех художников выставляю. А признаком того, что я вырвался, стала для меня поездка в Париж в 1988 году вместе с тремя художниками, хорошо помню то ощущение, что я, наконец, изменил себе судьбу.

Москва

После полугода жизни в столице я понял, что здесь свое место надо искать каким- то странным, нетривиальным образом. Я представлял собой любителя искусства, не вписанного ни в какие дружески-семейные круги андерграунда, не имеющего специального образования и даже не слишком хорошо говорящего по-английски, чтобы просто помогать художникам. Но в похожей ситуации оказались все те, которые прибыли в Москву из провинции, им тоже было очень трудно, так как вся художественная жизнь в те годы сосредоточилась на нескольких площадках – на Фурманном, в первую очередь.

Я выбрал для себя несколько рабочих тактик: во-первых, стал помогать организовывать выставки с технической стороны. Например, в достаточно известном выставочном проекте "Лабиринт", куратором которого был Виталий Пацюков, я составлял договора с художниками, вел переговоры по экспорту, то есть работал менеджером.